«Самое большое из всего, чего я добился, это то, что зрители называют меня Зямой,» – так скромно и шутливо говорил о себе легенда советского кинематографа Зиновий Гердт. Этот великий человек скрасил своим присутствием поистине культовые фильмы «Золотой теленок», «Соломенная шляпка», «Автомобиль, скрипка и собака Клякса», «Розыгрыш», «Место встречи изменить нельзя», «Трое в лодке», «Мэри Поппинс», «Военно-полевой роман», «Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина» и десятки других картин. В нем цепляло все: голос, мимика, взгляд, движения и даже его хромота. Правда, не все поклонники творчества актера знают, что такая особенность у него была не с рождения. Травму любимый всеми Зиновий Ефимович получил не на сьемках, не в быту, а после тяжелого сражения с врагами в годы Второй мировой войны.
Урожденный Залман Афроимович Храпинович пошел на фронт добровольцем в 1941-м году. В то время он уже имел успех в актерском деле и мог запросто прятаться от службы за гастролями в воинских частях. Но нет. Этот человек был слишком справедлив, честен и ответственный за семью, свое дело, народ, родную землю…
После училища Гердту поручили командование сапёрным взводом 81-го гвардейского стрелкового полка 25-й гвардейской стрелковой дивизии генерал-майора Шафаренко. 4 августа 1942 года Зиновий Ефимович впервые пошел в бой. Тогда он не знал, что через год с ним случится большая беда. Зимой 1943 года возле села Дергачи, что возле Харькова, развернулись кровопролитные сражения, которые не стихали целую неделю. В одном из боев, когда Гердт разминировал поля для прохода советских танков, его серьезно ранило осколком снаряда.
Об этом ужасном эпизоде в своей жизни Гердт рассказал лишь спустя много лет: «…Помню со мной рядом был комиссар полка, Николай Ефимович. Вдруг мы видим танк, и вспышку, и как мы оба падаем. Он ранен в глаз, а я в ногу. Как нас ранило, видела с опушки Верочка Веденина, наша санинструктор. Она меня и тащила на своих женских плечах. Чувствовал будто оглоблей ударили по ноге. Не больно, а как бы чем-то круглым, деревянным. Я упал. И вижу, как моя левая нога сама собой ходит, как хвост дракона какого-то. И тут я понял, что её у меня нету».
Артиста отправили в белгородский госпиталь. Врачи прогнозов не давали – нога была полностью в ошметках… А главное то, что медики не могли сделать даже перевязку, потому что просто не было бинтов и ваты. «Я должен был бы лежать в гипсе, но в Белгороде не было гипса. Никаких лекарств, кроме красного стрептоцида. И никаких перевязочных средств. Была шина. Шина металлическая, проволочная, и она выгибалась по форме сломанной ноги. А там выбито восемь сантиметров живой кости, над коленом. Вздохнуть или там чихнуть, не дай бог, и я терял сознание от боли. Я не спал, потому что знал, что умру, если усну,» – вспоминал Гердт.
Позже тяжелого Гердта перевели в военный госпиталь в Новосибирск, где главный врач не жалел абсолютно никого. «Он говорил, что чем больше раненый кричит на столе, тем меньше он страдает в койке. Без наркоза, под местной анестезией долбил он мне эту кость,» – рассказывал артист.
4 года жизни Гердт отдал на то, чтобы спасти свою ногу. Стены госпиталей буквально заменили ему родной дом. Уже в Москве ему провели 6 операций, благодаря чему артист смог вставать, а позже и ходить. Только травмированная нога стала на 8 сантиметров короче другой, так и появилась эта хромота, а Зиновий Ефимович, к сожалению, обрел для себя новый статус – инвалид войны III группы.
Но все это артист считал мелочами жизни, ведь главное совсем другое: «Поразительно, но до сих пор каждый мирный день воспринимается мною как чудесный подарок судьбы, хотя я об этом специально и не думаю, но обязательно временами мелькнёт мысль: ты живой. У всех, кто прошёл войну и терял своих лучших товарищей, есть острое ощущение того, что жить надо достойно».
Сердце этого великого человека перестало биться 18 ноября 1996 года. Зиновию Ефимовичу было 80 лет.
Открывайте, не пожалеете! Там такое…😁